Способность представления, пожалуй, выступает единственной возможностью сотворения мира, того Дома, Где проявляет себя наша Воля, и где черпает свои силы. Мир этот почему-то называют внутренним, как будто нам есть какое-то дело до того мира, где не ступала нога нашего Представления. Воля, эта прохвостка, рождается ли она вместе с Представлением как Движение его, либо то Вечное пламя, языки которого в прикосновениях представляются? Но как бы то ни было, одновременно с возникновением Представления нельзя уже не упомянуть и о нас, представителях - границах Воли и Представления, коим дано почувствовать Волю в Представлении. И наше Представление становится нашим Условием, без которого нет и нас - границ его. А Воля не только сдвигает и раздвигает нас, но и сама упивается Представлением посредством нас.